назад к общей странице

 2011К выставке "Карго-культурное обозрение".

  

 На отдаленных островах Тихого океана местные цивилизации за тысячелетия развития достигли своего пика в искусстве выживания, освоении ресурсов.  Но они не имели контактов с западной цивилизацией со всеми ее благами и удобствами. Лишь в 20-м веке, этот регион стал представлять интерес для японских и американских военных и острова стали местом организации военных баз. Белые люди приплывали на больших железных лодках, строили свои непонятные жилища, расчищали джунгли для взлетно-посадочных полос, возводили радиоантенны и сбрасывали огромное количество грузов («карго») с самолетов, которые могли быть ни чем иным, как посланниками духов. Этот падающий на парашютах карго резко изменил жизнь островитян, - консервы, алкоголь, удобная одежда, оружие, посланные прямо с неба, сделали ненужным весь вековой опыт существования. В конце Второй Мировой войны военные базы были заброшены, а карго больше не прибывал. Чтобы его снова получить островитяне имитировали действия солдат, моряков и лётчиков. Они делали наушники из дерева и прикладывали их к ушам, находясь в построенных из дерева контрольно-диспетчерских вышках. Они изображали сигналы посадки, находясь на построенной из дерева взлётно-посадочной полосе. Они зажигали факелы для освещения этих полос и маяков. Они стали регулярно проводить строевые учения («муштру») и некое подобие военных маршей, используя ветки вместо винтовок и рисуя на теле ордена и надписи «USA». Так как все эти практики не приводили к немедленному появлению карго, туземцы стали совершенствовать свои действия, из года в год совершая все более длительные и сложные ритуалы. В конце- концов все свое время островитяне стали употреблять на имитацию поведения белых людей, забросив все исконные занятия. Даже перед угрозой вымирания этим людям проще было с утра до вечера взывать к могущественным духам, совершенствовать свое ритуальное мастерство, нежели заниматься реальными способами обеспеченья своего существования. Озабоченные судьбой вымирающих островитян, различные гуманитарные организации в 80-х годах стали оказывать им материальную помощь, сбрасывая необходимые грузы с самолетов, что сразу же подтвердило эффективность «культа даров небесных». Волшебный карго вновь стал поступать, деятельность туземцев получила почетное место в исследованиях антропологов, а термин «карго-культ» прочно стал входить в лексикон современной западной цивилизации.

О карго-культе говорят, когда наблюдается имитация некой, кажущейся успешной, деятельности без понимания действительных причин успеха. Когда насаждается строгий корпоративный дресс-код, без учета того, насколько это удобно и уместно, в ожидании того, что это ритуальное действие улучшит бизнес. Когда для той же цели продавца переименовывают в «менеджера по продажам», кассира в «аккаунт-менеджера», а председателя в президента. Когда ожидается, что правопорядок в стране автоматически станет лучше при переименовании милиции в полицию, а приставка  «нано-» придаст новые свойства продукту. Когда современный художник больше озабочен поиском новой формы высказывания, чем его содержанием, потому что это имитирует поступательное развитие НТП, а привлечение нового материала в худ.произведение – от формалинового животного, новейших нано-полимеров до разводных пролетов Троицкого моста автоматически делает это произведение успешным и «осыпанным» божественным карго.

 

Аборигены Меланезии благодаря своему «культу даров небесных» не только открыли способ получения карго при минимальных затратах, но и прославились на весь мир, выделившись из сотен других примитивных обществ. Дело в том, что карго-культ на сегодняшний день является наиболее перспективной и удобной стратегией существования в современном глобализованном обществе. В нашем дифференцированном мире все сложнее совершать деятельность и все проще заменять ее имитацией, благо накопилось множество образцов для подражания. Все меньше людей разбираются в устройстве механизмов и все более популярны приборы с одной кнопокой – «вкл/выкл». Все сложнее разбираться в культурных различиях, гораздо эффективней следовать мультикультурной парадигме, совмещающей суши, кока-колу, фэн-шуй с джинсами и стилем «прованс». IKEA перспективней любого столярного производства, а глобальный туризм – любого традиционного уклада. Все труднее развивать традицию, гораздо проще ее обогащать «игрой истории и культуры». Постмодернистская практика, осознавшая эту проблему самоупоенно …….

 

 Проект «карго-культурное обозрение» охватывает широкий спектр вопросов этой темы.

С одной стороны – это выявление карго-культурных явлений и вовлечение их в художественную картину. Сам факт ожидания «даров небесных», типичный для любого культа, ложится на благоприятную среду современной городской культуры с богатым выбором возможных ритуальных действий, но и феноменом «лишнего человека», вакуумом отношений. Жизнь в мегаполисе – это часто история жителя глобальной деревни, этакого вечного туриста в этом мире в постоянном поиске мифического карго.

 

Это открывает возможность социального, а порой даже политического дискурса. Ряд картин умышленно воспроизводят социально узнаваемые типы, включая также конкретных персонажей («скромное обаяние буржуазии», «аахенский синдром», «мульти-культи»). Так как эти явления носят универсальный характер, то их коллекционирование и создает панорамное карго-культурное обозрение. Такой подход среди прочих ставит в первую очередь вопрос о подлинности и имитации, о взаимоотношении копии и оригинала. Вопросы аутентичности здесь следует рассматривать скорее в социальном контексте, как вопросы мультикультурализма и восприимчивости среды к внешним влияниям, будь то среда индустриальная или буржуазная («навстречу выборам», «скромное обаяние буржуазии», «большая петербургская обнаженная»). Но не обходятся стороной и культурные ассоциации – традиционная иконография и даже готовые композиции старых мастеров являются заманчивой приманкой для адепта карго-культа («работники на снегу», «смерть комиссара», «распятие»). Временное дистанцирование от подобных оригиналов создает пространство для смыслового маневра – чем современнее, тем дальше от Истины. Вероятно, в этом причина выбора автором традиционной техники исполнения (бумага на холсте, тушь) и классического способа построения большинства произведений.

 

Графика на сегодняшний день – одна из самых консервативных техник и до сих пор ассоциируется с папками любителей-собирателей, это логично, это практично и удобно. Это недорого в приобретении и занимает мало места. Двухметровые произведения автора, выполненные тушью на бумаге и дублированные на холст, в нашем художественном ландшафте выглядят также, как и самолеты островитян, сделанные из палок и соломы в натуральную величину.

 Те, кто не умирают, живут

 до шестидесяти, до семидесяти,

 педствуют, строчат мемуары,

 путаются в ногах.

 Я вглядываюсь в их черты

 пристально, как Миклуха

 Маклай в татуировку

 приближающихся

 дикарей

 (Иосиф Бродский, 1987)

 

 С другой стороны «культ даров небесных» - это действенный инструктаж для получения желанного карго, практически готовый рецепт. Искусство старых мастеров, героический пафос социалистического строительства, прелесть ар-деко – те духи, к которым обращается современный карго-культурный художник. Суть желаемого карго в данном случае очевидна – это «новый большой стиль», тоска по которому характерна для петербуржской и вообще европейской традиции. И здесь художник прямо затрагивает современную художественную ситуацию, включая в сюжеты картин конкретные персоналии (например, одного из самых бескомпромиссных и уважаемых художественных авторитетов - Петра Швецова). Думается, состав «участников» карго-культурного действа гораздо шире и пока представлен в проекте лишь в конспективной форме.